Шуточная пародия
(по мотивам комментариев в «Чтиве» из эстонского портала wwwrus.delfi.ee)

Ама  Хухру «В церквушку что ли сходить?»…………………………………………………………………………………………..

Хухр, *Жена и Ама в Прощенное воскресение в числе других молельщиков поспешали в церковь на заутреню.  На старом кладбище каркали вороны, встающее солнце, ярко отражалось на  золоте  луковичного купола.
-Подделка, -  язвительно заметила Ама, - ежели это было бы золото, то давно бы уж отодрали.
-Нынче кого хочешь, отдерут, - голосом Эзопа отреагировал  Хухр, - было бы, чем отодрать?! – помолчав,  добавил он.  В его голосе просачивалась грусть.

На паперти их встретили сирые и убогие.  Среди всех выделялся Автодром, - небритый и широколицый детина непонятного возраста. Он ездил на самодельной коляске с деревянными колесиками и всем говорил, что ноги у него отнялись от контузии  (злые языки  утверждают, что видели его однажды перед закрытием гастронома. Бежал на двух ногах так, что чемпион по  бегу на короткие дистанции  обзавидуется).

-Пода-а-айте  инвалиду «горячих точек» на пропитание, - привычно, полу прикрыв глаза,  густо сипел Автодром (старожилам  было доподлинно известно, что в городе горячая точка там, - где появляется Автодром. Выпивка, а затем генеральная драка – были обязательны явлением).  К рукаву его жилетки смачно пристал репейник.  Автодром настойчиво цеплял обезображенной рукою прихожан,  и добрые, озабоченные предстоящей молитвой старушки, на минуту останавливались, чтобы дать ему несколько центов.  Из бинта его правой руки торчали два пальца в позе «козы», которой обычно в шутку пугают ребятишек дошкольного возраста  (те же злые языки говорят, что остальные пальцы Автодрома привязаны к ладони изолентой)

Цветущая и счастливая в личной жизни *Жена достала зелененькую и, несколько раз кашлянув, как бы, прикрываясь купюрой, протянула ее Автодрому. Старушкам стало стыдно за свою бедность.
-Спаси Христос, спаси Христос, - монотонно бубнил, наклоняя голову с заметной лысиной, Автодром.

Хухр остановился, сделал доброе до трагизма лицо, достал, невесть как оставшуюся у него в кошельке однокроновую купюру, которую он тут же смял в кулаке и, оглядываясь,  передал сирому. Сохраняя на лице улыбку,  как искушенный маг,  он чревовещал – Ты, сволочь, когда мне стольник вернешь?  Забыл, как в супермаркете у меня «до завтра» занимал?

Ама была в напряжении.  В ее кошельке в настоящий момент находилось: одна средней смятости однокроновка.  Штук десять новеньких пятикроновых купюр, которые оставались с лучших времен.  Два чуть помятых червонца (Эх! Разве можно  этого добродушного олуха с бородой  назвать червонцем?!) и, истертая Амиными руками и  временем, - пятидесятка.

Пятидесятка была приготовлена батюшке, чтобы тот снял с Амы епитимью. Наказание было наложено на Аму в прошлом году за то, что ее  застукали с одним молодым человеком, когда они…. Впрочем, это церковная тайна (батюшка  сообщил ее нам с приятелем во время святочного разговения по большой дружбе и  Христом богом просил ее не разглашать).

Подавать центы, на фоне цветущей *Жены,  Аме было как-то неудобно/.

-«Ты красива, но я тоже,
Молода, но я моложе…»

- невпопад крутилась в ее голове, какая то мелодия. Хотя последняя строчка вызывала сомнение даже у самой Амы.

Ама  умышленно делая более мелкие шаги, чтобы протянуть время до встречи с сирым, и  лихорадочно щупала в кошельке.
-Эта хрустит, эта тоже, эта, явно, десятка, это опять пятикроновка! – лихорадочно размышляла Ама. - Это опять пятерка. Еще пятерка.  Где же крона? Автодром  уже вот!  Пора подавать.

*Жена и Хухр, смекнув о мучениях Амы, остановились.

-Опять пятикроновка, - в гневе подняла прекрасные глаза Ама . Опять!…Мороженое детям обещала принести - мелькнуло в голове.
Автодром в недоумение пытался  осмыслить взгляд на проходящую мимо красавицу:
-Христа ра-ади.. –  не зная других слов по утрам, машинально пропел он.
-Опять пятикроновка!  О, Боже! -  под пальцами снова захрустела знакомая пятидесятка!  Проклятой, давно обесцененной кроны не было (в  обыкновенных случаях она фигурировала всегда, когда обстоятельства  настоятельно требовали пятидесятку)! На паперти установилась напряженная тишина. Даже вороны на миг замерли в полете. Ама знала, что именно сейчас, именно в эту секунду все ждут от нее каких-то действий. Но,  вероятность потерять пятьдесят крон в угоду моменту была так велика, что не было никакой возможности продолжать эту комедь с меценатством дальше.

-Да пошел ты на хрен! Нищий-хренов! – В негодование бросила она Автодрому.
Вокруг все  облегченно выдохнули воздух.

-Спаси Христос, спаси Христос – по инерции зачастил Автодром и с удивлением уставился на свою пустую руку.

А Ама уже самозабвенно впорхала в церковь. Предстояло отпущение грехов. Но еще и с грехами было легко и хорошо.