Звонкое пчелиное лето, наконец, наступило, и мы собрались в долгожданное байдарочное путешествие. Все пятеро участников предстоящей робинзонады: я, Мишка, Игорь, Саня и его брат Вовка  морально и физически  были готовы к предстоящим испытаниям. Все взяли положенные отпуска, лишь Игорю отпрашиваться было не у кого. Отопительные сезон окончился, котельная, где он кочегарил в перерывах между написания картин и стихов, была закрыта и он мог смело отдохнуть от антрацитной угольной пыли, огнедышащих котлов и суматошных любовниц.

О самом колоритном участником наших будущих странствий – двухметровом Вовке надо сказать особо. Еще в школе он занялся боксом и преуспевал на ринге. По окончанию десятилетки встал перед выбором - то ли всецело посвятить себя спорту, то ли другому интеллектуальному поприщу. Выбор стал неожиданным: двухметровый абитуриент поступил учиться в летное высшее военное училище. Это было странным потому, что из-за физических габаритов его голова должна была торчать над фонарем кабины истребителя. Но то ли истребители стали изготавливать под Вовкину комплекцию, то ли, садясь в машину, Вовка съёживался до нужных размеров, но учеба шла успешно. На курсе он прослыл асом. Однажды инструктор даже хвастался своим подопечным, что курсант Владимир Тучин так лихо разворачивает в воздухе самолет, что однажды, чуть было не врезался в собственный хвост.
Три курса Владимир закончил великолепно. А в середине заключительного четвертого курса он, практически готовый, боевой летчик, оказавшись в самоволке и, в сильно выпившем состоянии, был задержан патрулем. В гарнизонной гауптвахте с ним обошлись не очень вежливо, и буйный самовольщик «накатил» всему караулу. Затем, выскочив на плац, из отнятого у начальника караула пистолета он стрелял по насмерть перепуганным воронам, кружащим над гауптвахтой, крича при этом: «Рожденный ползать - летать не может!». Патроны кончились и его скрутили.  Скручивало целое отделение.
Скандал был большой. Лейтенант - начальник караула, неделю униженно ходил с фингалом под глазом, и «накатал телегу» военному прокурору. Вовке «маячил» дисциплинарный батальон. Но все обошлось: Вовку просто выперли из училища, еще несколько месяцев он прослужил простым солдатом среди туркменов и киргизов в батальоне обеспечения. Как к самому грамотному солдату, к нему относились по-особому. Перед плановой лекцией для личного состава, к нему уважительно подошел прапорщик Гущин за советом: - Подскажи, как переводится на русский слово караизм?

Вовка, удивился и посоветовал ему сбегать в библиотеку к словарям. Через час он встретил на плацу озабоченного прапорщика и тот жаловался, что опоздал на лекцию из-за того, что прокопался в словарях и ничего не нашел. Помогла библиотекарша, разобрав, что в рукописной инструкции по проведению лекции это слово было «героизм». У замполита был неряшливый почерк.
С осенним дембельским составом наш Вовка распрощался с воинской службой. Приехал домой, отдохнул и пошел устраиваться на работу. На ту, которую насоветовали друзья. Это был один из популярных в городе частных ресторанов «Чебурек& Арсен»
-Вам вышибалы нужны? – спросил он ответственную дамочку.

-Нужны. Только называется эта должность не так грубо, как Вы ее окрестили, а администратор, - кокетливо ответила дамочка (еще подходящего возраста) и выписала ему трудовую книжку.
-Вообще-то у нас ресторан буйный, особенно по ночам – продолжала информировать Владимира дамочка. - Администраторы  долго не выдерживают, потому что их бьют. Но у Вас, я смотрю комплекция подходящая. Ваша первая задача – смотреть за порядком. Так что на работу можете выходить уже сегодня. А завтра придет Арсен Тамазович, более подробно расскажет о Ваших обязанностях и подпишет приказ.

К вечеру Владимир, как и обещал ответственной даме, надел свой парадный костюм, оставшийся с до армейских времен и ставший тесным, и прибыл в грохочущий музыкой ресторан. Пошел к бармену Сене, представился и свел с ним дружбу, которая скрепилась добрым бокалом коньяка в подсобке.
-Тут, вообще-то, больше собираются те, кто всю ночь лезгинку танцует, - сообщил Сеня. - Народ горячий. И за ними нужен глаз да глаз. И вообще, лучше сразу дать понять – кто в этом доме правит балом. Позавчера генеральную драку устроили, сам Арсен Тамазович приезжал, чтобы порядок навести. Сегодня тоже обещал  быть.

После этого бармен, сдав свою смену ночному служителю виртуозного разлива, ушел домой.
Сновали кокетливые официантки, то и дело собираясь в кучки, шепча и обсуждая достоинства нового администратора. Через час, Владимир, наконец, выглянул в зал: на сцене возились с инструментами музыканты. Гости уже заполнили все уголки ресторана и за столиками было тесно. В углу за сдвинутыми столами шумно угощались человек сорок людей,  которые натурально умеют танцевать лезгинку.  Остальные клиенты «Чебурек& Арсен» - смахивали на бедных соотечественников. Зал был наводнен томными красавицами из соседнего рынка. Серьезные девушки в этот ресторан не ходили.
Владимир еще не много с ответственным видом побродил по  залу и, помня слова бармена, что надо сразу дать понять присутствующим, - что бардака тут не допустят, - обратил внимание на один из шумных  и самых богатых снедью, и дорогими винами столов. Гости за ним уже порядочно накачались, но более всех выделялся лысый коротышка с золотой цепью на шее. Цепь была такой толщины, что ее должен был носить бык в носу. Проливая шампанское, коротышка бил ложкой по тарелке, привлекая внимание к предстоящему тосту.  Окружающие были так возбуждены разговорами, что мало внимали лысому. Тогда он хряпнул ложкой по тарелке так, что та  разлетелась вдребезги. Все замолчали.
-А вот этого-то мы и не потерпим! – твердо решил про себя новый администратор. Он подошел к лысому сзади, взял его под мышки, на вытянутых руках, как Карлсона с поджатыми ногами, протащил через весь зал, и в мгновение ока выкинул из двери на мороз. Дверь захлопнул и, не обращая внимания на беснующегося за стеклом золотоносного хулигана, закрыл ее на защелку. Проходя мимо ошеломленного швейцара, велел ему выбросить на улицу пальто  буяна, но обратно его не впускать. Все присутствующие удивленно взирали на администратора.  Дело в том, что  лысый, оказался самим Арсеном Тамазовичем, пришедший в свой ресторан отпраздновать  День рождения.

После искрометной карьеры в ресторане, Владимир несколько месяцев проработал в сельхозавиации – вторым пилотом на кукурузнике, развозившем почту и другие грузы по области, потом поступил в институт и параллельно с учебой вновь вернулся к боксу. За год добился невероятных успехов. Его спортивные дела шли в гору так, что тренеры пророчили ему будущее великого Мохаммеда Али. В ВУЗах огромного города не было ни одного мало-мальски подходящего по весу боксера, который бы уже на первой минуте раунда не пал жертвой Вовкиной воли к победе.
Однажды на первенстве Поволжья во время схватки с низкорослым и хилым противником, Вовка задумался о том, - как он встретит высшую ступень пьедестала и с какой скромностью примет удостоверение мастера спорта. Именно в этот момент, когда в его голове уже раздавались литавры победы,
он нечаянно напоролся на прямой правой. В глазах все померкло, и ему было очень стыдно, что его - такого лося на глазах у сокурсниц выносят с ринга четверо дюжих мужиков на носилках. Наутро, с трудом вспомнив, что с ним произошло вчера, он решил, что бокс - это не очень интеллектуальный вид спорта и что лучше или заниматься перетягиванием канатов, или вообще посвятить себя только учебе. На том и решил.
Сейчас он был ведущим спецкором затухающей областной газеты.

**
Уже к четвергу к нашему долгожданному путешествию все было  готово. Оставалось лишь докупить  рыболовных принадлежностей и кое-что из еды. На Санином горбатом Запорожце мы веселой компанией отправились в  универмаг.
Правая дверка машины уже год, как не закрывалась. Саня несколько раз бросал все дела и, поругиваясь, ремонтировал капризный предмет гордости запорожских автопроизводителей, но после ремонта дверке становилось только хуже. В конце концов, она стала надежно закрываться снаружи, но совсем перестала открываться изнутри, поэтому, Саня любил ездить один. Если же случалось вдвоем, то, остановившись, шофер проворно выскакивал из своего помятого со всех сторон авто, обегал  ее  кругом и  выпускал  попутчика.  По такому жесту окружающие могли бы подумать, что он привез какую-то очень важную персону. Но на самом деле никто так не думал. Все сразу догадывались, что водитель лопух, а у Запорожца не работает дверка.
Пользуясь хорошей погодой,  народ оживленно сновал по улице туда сюда. К универмагу часто подъезжали крутые иномарки местных нуворишей.  Нувориши вальяжно выбирались из красавцев-автомобилей, пятились на пять-десять метров и, картинно, нажимали кнопку сигнализации на брелке с ключами. Машины пронзительно пискали, а владельцы тачек, под перекрестным взглядом завистливых зевак, удовлетворенно растворялись в широких воротах универмага. 

Мы подъехали за час до закрытия.  Наш Запорожец   бледно-зеленой поганкой прополз между двумя сверкающими в вечернем солнце иномарками и с противным скрежетом наехал остатком бампера на бордюр. Цыганки, гадавшие провинциальной барышне на жениха, в испуге бросились  врассыпную. Барышня в недоумение смотрела на свою только что «позолоченную» ручку, денег  уже не было.
Саня обошел машину, открыл дверь, мы, толкая друг друга, выбрались из  тесной душегубки. Хозяин с размаху захлопнул дверку.  Железным языком она  кратко вскрикнула «Хоп», Запорожец закачался,  юморной Мишка свистнул, все  захохотали.
Через полчаса, груженные коробками, свертками и  пакетами мы вернулись к автомобилю, забились в салон, как кильки и попытались сдать назад. Мотор ревел, Запорожец лихорадило, но теплый бордюр не хотел отпускать, понравившегося «железного коня».
-Выходи, амбал, приехали! –  Игорь толкнул, сгорбившегося на переднем сидении Владимира, колени которого торчали на уровне ушей. - Видишь, из-за тебя машина застряла.
-Да уж точно не из-за вас, пигмеев. Чего сидишь? Открывай – толкнул он брата.

Саня вздохнул, выбрался наружу и пошел открывать Вовке дверь. Но и без тяжеловесного Владимира наш Запорожец сидел на тротуаре, как на якоре. Мы уж  и все собрались,  было покинуть капризный транспорт, но в это время многоэтажное здание в лобовом стекле стало проваливаться в тартарары,  показалось голубое небо, и машина медленно покатила назад. Через  пять метров пути здание  стало вырастать вновь, и показалась красная от напряжения Вовкина физиономия.
-Слушай! – закричал Владимиру Игорь. – Ты уж ее теперь и носом в сторону рынка поставь. Чтобы специально не разворачиваться?
Вовка юмор понял, но, разгоряченный предыдущим действом, опять поднял нос машины на 45 градусов и развернул ее вместе с нами по направлению  движения. У тротуара собралась толпа праздных зевак, которые впервые видели, как природный силач, словно пушинку поднимает и крутит машину полную седоков.  В Запорожец Владимир садился несколько смущенный  под  аплодисменты десятков зрителей, среди которых были и девушки.

-Трогай! – скомандовал он брату. – Наша светлая радость по поводу предстоящего путешествия не должна быть омрачена казусом с непутевой машиной и с ее непутевым хозяином.
-Есть! – кратко по-солдатски ответил Саня, совсем не обидевшись, и включил зажигание. Стартер только один раз нервно хрюкнул, провернув коленовал, и смолк. Саня еще раз попробовал завести строптивый Запорожец, но реакции у мотора уже не было никакой. Сзади  сигналили нетерпеливые автолюбители.
-Блин! – выругался шофер. - Аккумулятор сел. Толкни. – сказал он Вовке. Владимир косо разглядывал толпу, не успевшую разойтись после предыдущего героического зрелища, и замершую в ожидании нового.
-Ты меня выставляешь посмешищем для всего города. Домой приедем – башку сверну –  мрачно пообещал он брату. – Иди, открывай.
Саня сбегал, выпустил Владимира и снова занял водительское место.
Машина тронулась с места, Саня засуетился, дергая рычагами. Наконец,  скорость была найдена, но Запорожец  встал,  как вкопанный.
-Дубина! – воскликнул Вовка, появляясь в лобовом окне, – ты на какой скорости едешь?
-На первой..
-Ты бы еще заднюю включил! – уже обозлился Владимир. – Вторую включай, или третью, тетеря!
-Либеральный Саня нащупал третью скорость, и машина рывками тронулась по мостовой. Метров через тридцать в окошке снова появилось распаренное лицо Владимира.
-Все! Не могу больше. Вызываем эвакуатор.
-Извини, брат, толкни еще раз. Я зажигание забыл включить - жалобно сообщил Саня..
-Да я не буду дожидаться дома. Прямо сейчас тебе шею намылю, водитель хренов. Да сидите вы.. – досадливо махнул он  рукой, видя наше нетерпение принять посильное участие в толкание автомобиля.
Образовавшаяся сзади колонна автомобилей, поняла, что сигналами Запорожец не пронять. Наиболее нетерпеливые водители выскакивали из своих авто и, вздымая руки к небу, сильно ругали «Запорожец» и особенно его хозяина непотребными словами. Некоторые осторожно объезжали место легкого ДТП. Мы были холодны и невозмутимы.
-На этот раз все было предусмотрено до мелочей: Саня заранее включил зажигание, третью скорость, нажал сцепление, надавил акселератор и крикнул замершему  в толкательной позе Владимиру: – Трогай!
-Владимир толкнул, машина завелась, толпа у универмага облегченно вздохнула, и народ пошел кто куда по своим  делам. Саня проехал еще десять метров и затормозил,  через секунду место командора занял тяжело дышащий Владимир.
-Вперед, Козлевич  хренов. 
Саня поддал газу включил скорость,  машина дернулась и тут же заглохла. В салоне наступила гнетущая тишина, только сзади опять засигналила, успокоившаяся было колонна.
-Вылазим все, быстро! – скомандовал Михаил.
-Саня обежал машину, открыл дверку и  вернулся на место. Мы с облегчением высыпались на улицу.
-Выключай сцепление и заворачивай налево. Толкаем, ребята!
Там же «кирпич» - опасливо сообщил Саня.
-Не рассуждай.
Мы навалились и легко затолкали машину на тихую пустынную улочку за универмагом, которая тянется в сторону Цирка. Раньше по ней ходили трамваи, но сейчас этот отрезок пути ремонтировали, поэтому мы без опаски остановились прямо на рельсах. Вовка в изнеможении ушел  на обочину улицы и сел в тени тополей на бордюр. Он критически осмотрел свои руки – они были то ли в масле, то ли в черном солидоле. Поискав глазами траву и не найдя поблизости таковой, он вытер ладонь о ладонь, отчего руки стали только жирнее и грязнее.

-Нашел! – радостно воскликнул Саня, возящийся в моторе. – Клемма отошла – сообщил он. Сейчас я ее проволочкой примотаю и плоскогубцами затяну.
-Вот так у тебя всегда Саня: - с  укоризной произнес Мишка, - где проволочкой, где ниточкой. У тебя, наверное, и мозги на ниточке держатся.  Нет бы  - сделать один раз навечно.
-Ничто не вечно под Луной – веселился Саня, крутя плоскогубцами.   
В это время, на фоне доносящегося со стороны универмага монотонного гула оживленной улицы, по асфальту зацокали подковы. В нашем направлении по улице шла стройная девушка небесной красоты. Она была и на высоких каблуках, в розовой блузке и ослепительно белых брюках, которые так туго обтягивали бедра, что всемирная знаменитость – дизайнер Слава Зайцев не задумываясь бы сказал, что брюки малы! Хотя, не исключаю, что какой-нибудь самоуверенный босс модельного бизнеса сходу мог опровергнуть Славино утверждение. Он бы снисходительно сказал, что не брюки малы, а задница велика.
Неизвестно кто, но кто-то из них оказался бы прав. Впрочем, они и оба могли оказаться правыми.
Завидев пятерых импозантных (в джинсах) мужчин, девушка, на всякий случай, перешла на модельный шаг «от бедра», а ее лицо приняло безразличное и загадочное выражение.

-Может Вас подвезти? – глупо закокетничал Саня, выглядывая из-под капота.
-Мои почитатели ездят на Мерседесах, дорогой. Тоже мне - агент 007 нашелся? Разбогатеешь, тогда и предлагай. С этими словами девушка гордым лебедем  проплыла мимо, а опозоренный Саня глупо чесал плоскогубцам затылок.
Через минуту дело сделано: машина завелась сама, мы утрамбовались на заднее  сидение, Вовка сел на командорское место и крутанул ручку, чтобы открыть окно.
-Не трогай ее – заорал Саня. – Стекло упадет!
Но было поздно. Стекло уже  с грохотом провалилось куда-то во внутрь двери и пропало бесследно. В салон ворвалась живительный воздух. Прямо Рай.

-Ну, все! Считай пол дня ремонта… - загрустил Саня, дергая рычаги.
Машина тронулась и стала набирать скорость, догоняя копытную модельщицу, которая шла по середине дороги и кажется, не собиралась уступать место, хоть и плохонькому, но автотранспорту.
-Ну что она не слышит? Посигналь ей! – приказал Вовка.
Саня нажал на сигнал. Машина  запищала,  да так тонко и прерывисто, что нам всем перед девушкой стало стыдно.
Барышня – ноль внимания. Только ее шаг «от бедра» стал еще размашистей и живописней. Тогда Вовка свистнул в окно. Модельщица лишь на шаг отступила вправо. Впрочем, теперь машине хватало места, чтобы проехать между выступающими шпалами и барышней.
Проезжая мимо девушки на скорости 10 километров в час, Вовка вытянул руку в окно и смачно шлепнул гордую красавицу по туго обтянутому заду. Та взвизгнула. Наш автомобиль, набирая скорость и прыгая на ухабах, помчался в сторону Верхнего города, навстречу к предстоящим испытаниям. А девушка продолжила свой путь в поисках  своего женского счастья.   На две трети ее аппетитной задницы  бурыми четкими линиями  ярко отпечаталась  огромная лапища с растопыренными пальцами ее нового почитателя из Запорожца.
Вечером, придя домой, уставшая девушка задремала на диване. Через некоторое время ее мама, сделав страшные глаза, поманила жующего на кухне отца. Зайдя в комнату, он увидел, разложенные на столе белые брюки дочери со страшным отпечатком на заднице.

-Как ты думаешь, кто это ее так шлепнул? – шепотом спросила жена, кивая на брюки. Что это за человек такой?
-По-моему это вообще не человек, а какой-то  Йети – также шепотом ответил отец.
-Ты так думаешь?
-А ты глянь – отец кивнул на отпечаток, на который он наложил свою ладонь. Его мужская длань терялась на фоне отпечатавшейся лапищи, как ладошка ребенка в папиных руках.
-Ужас! – содрогнулась мать. – Хорошо, что еще не изнасиловал, сволочь. И родители с озабоченной нежностью посмотрели на спящую дочку.
Было прекрасное жаркое лето, и лесная красавица - река Керженец, ожидала нас, тихо неся свои чистые воды среди буйных лесов Заволжья.

Николай Пряничников
Эстония